Мы формировались во Владивостоке.
1 сентября 1942 года выехали из Владивостока. Нас было 3000 человек в 70 железнодорожных вагонах по 45 человек в вагоне. Все мы были моряки Тихоокеанского флота, кто с береговой, но были и плавсостав. А ехали мы так: кормили нас 2 раза в сутки, из расчёта 800 г хлеба, а на продпунктах горячий обед в больших городах ( Улан-Удэ, Иркутск, Чита, Новосибирск, Омск). С Омска повернули на Курган, Челябинск, Уфа, Куйбышев и Саратов.
В Саратове были 20.09.1942 года и выехали из Саратова дальше 21.09.1942 года. Когда эшелон делал остановки на станциях, все бросались кое-что купить поесть и мгновенно всё разбирали, кругом стояли очереди. Я лично так, по берегу, истратить деньги ещё сумею. Так и получилось, когда проехали Куйбышев, я свободно брал у торговцев даже кур, а водка на половину стала дешевле, так же молоко, сметана, творог. Ехали мы весело. В Саратове походили возле вокзала и рынок был у самого вокзала. В Саратове мы переехали на ту сторону Волги в сторону Астрахани. Когда отъехали от Саратова, вёрст 400, я немного походил около станции и показал одному казаху морскую форму. Он мне за неё надавал полный ранец продуктов, и я их ел до самого Сталинграда. Когда были в Саратове, нам дали ещё концентраты, каша готовилась 15 минут. Вот так питались мы потом. А ехали только в ночное время, а днём уходили в поле и спали, варили на кострах каши из концентратов. 800 км от Саратова до Сталинграда, а ехали мы 10 дней. Очень долго, томительно, часто давали тревоги, налетали самолёты днём и ночью, чем ближе к Сталинграду, тем ещё чаще немецкие самолёты летали, как дома, свободно, никто их не стрелял. А первых убитых мы увидели, было примерно в 500 км от Саратова, примерно 23 сентября 1942 года. Впереди нас шёл эшелон, его и разбили, много было раненых и убитых. Нет страшней трупов, как при бомбёжке. У кого-то руки нет, у кого головы, а то просто весь желудок разорван и так далее. Так стало страшно всем, все примолкли, притихли и лица сильно изменились. Я был спокоен, уравновешен, как и раньше, только сердце жгло. Ведь меня 5 лет добру учили, что все люди на Земле хорошие, братья и сёстры. Как говорили тогда, что только убитых было 104 человека, а сколько раненых.
На нас много раз налетали истребители, но мы всякий раз вовремя успевали уходить в поле и там рассыпались по бороздам и было всё без потерь, ни одного человека в дороге мы не потеряли. А вот где высадились у Сталинграда, на какой станции не знаю, только мы шли пешком много и долго. Помню, в один день мы прошли 60 км, а дальше не помню, ведь шла отдельная бригада, она равнялась стрелковой дивизии, поэтому у нас было 10000.
Три эшелона в нашу бригаду влились, а вот те два эшелона не знаю когда шли, впереди шли после нас и откуда они ехали. Когда мы ехали, командиров не было, назначали старших или дежурных по вагону на каждый день. Несколько дней пробыли у Волги и стали переправляться на правый берег реки Волга. Переправились очень трудно. На баржу лезли все, не слушаясь никого. И, благодаря умелым и решительным действиям командира и начальника штаба батальона, мы кое-как погрузили пушки. Грузились быстро всеми дивизионами. И вот тронулись, поехали, а немец начал обстрел, хотя это было и ночью, днём нельзя было переправляться, но и ночами было не легче. У него было всё пристрелено заранее. У него фронт взят был в подкову. По бокам он подошёл к самой Волге. Вот так примерно было.
Когда мы переправились, обстрел начался. А тут ещё прошёл слух, что наша баржа с горючим и все мы думали, как попадёт прямое попадание, так взлетим в воздух, а снаряды всё время рвались рядом в воде и в воздухе. Но я думал только о том, как добраться до фрицев и там встретиться с глазу на глаз и тогда пусть кто кого, тогда было не страшно. Я стоял за штабелем сухарей, которые находились в мешках, накладены высоко. Видимо снаряды попадали в мешки и на меня сыпались сухари. Нашлись счастливчики из нашей части, сели в катер, но там положение оказалось хуже, там двух убило осколками. Когда переправились, наше отделение потащило орудие волоком. Был овраг и мы ещё тащили. Остановились мы около Мамаева Кургана, там наши огневые точки и были. Мне запомнилось, что это был посёлок Полотняный. Был большой завод, в котором и стояло моё орудие. Командиром дивизиона был капитан Бокидзе, а начальник штаба Сергеев. Командиром взвода был Вобженидзе, моим заместителем и наводчиком был Парфенов С., он из Новосибирска.
В Сталинград мы прибыли примерно 30 сентября 1942 года и как артиллерист, я попал в отдельный противотанковый истребительный дивизион 45-мм пушки. А 1 января 1943 года я был ранен.
На Дальнем Востоке я служил в 5-ом отдельном артиллерийском зенитном полку Тихоокеанского флота. Полк стоял в городе Находка. Я там был командиром отделения ПУАЗО (прибор управления артиллерийским зенитным огнём). Начал я службу с 1938 года. Срок службы тогда был 4 года. В 1941 году я должен был пойти домой, но тут война и мне пришлось 8 лет служить.
Меня могли не послать на фронт, но я много раз писал рапорты о посылке меня на передовую. И вот моя судьба решена, меня как и многих добровольцев 1 сентября 1942 года отправили в город Сталинград 92 Осбр 62 А.
1978 год
