Воспоминания помощника начальника штаба по разведке 17 мехбригады

21 ноября командир корпуса полковник Танасчишин вывел нашу 17-ю мехбригаду из резерва в первый эшелон боевых действий корпуса.

В этот день 61-я и 62-я механизированные бригады южнее Наримана вели тяжелые бои с 51-м моторизованным полком 29-й моторизованной дивизии немцев и 20-й пехотной дивизии румын по уничтожению плацдарма противника на южном берегу реки Червленая.

В течении 21-22-23 ноября противник по 6-7 раз переходил в контратаку, применяя большое количество танков и мотопехоты.

Согласно приказа штаба корпуса об установлении оперативной связи между корпусом и бригадой начальник штаба бригады майор Воронин направил меня на «бронюшке» Б-20 дежурить на НКП корпуса. Почему именно меня, а не офицера связи. В это время в штабе бригады их было 3 человека. Майор Воронин по прошлому знал меня, что я хорошо знаю топографию, быстро ориентируюсь на местности. Так было во время формирования бригады в мае 1942 г. под Рязанью и во время первого боевого крещения нашей славной бригады в брянских лесах на Западном фронте в августе-сентябре 1942 г.

В течении дня, точнее светлого времени мне несколько раз пришлось побывать в своей бригаде и в других частях корпуса.

22 ноября в 22-23 часа начальник штаба корпуса подполковник В.И. Жданов вызвал меня к себе в землянку, ознакомил с последней обстановкой в полосе действия корпуса что имеются якобы сведения, что противник, пользуясь темнотой поджигали крыши хат и начинали отходить, и поставил задачи, произвести разведку в общем направлении на населенный пункт Цыбенко и установить, насколько это соответствует действительности.

В бронемашине на своей карте условными знаками наметил путь следования вместе с водителем машины Савиловым А.Н. еще раз уточнили основные ориентиры, расстояния между ними. Возможны повороты и развилки дорог. Савилов Александр Николаевич в разведроте бригады с первых дней ее формирования, опытный разведчик. Волевой, смелый, хорошо и умело водит бронемашину. Мне с ним и раньше приходилось встречаться.

Особых ориентиров на пути следования не предвиделось. Местность ровная, степная, покрыта снежным покровом, к тому же все происходило ночью.

Погода сработала на нас, за два-три дня до этого ударил хороший мороз, сковал грунт, что давало возможность двигаться по бездорожью, выпавший снег мешал видеть ямы, канавы, воронки оставшиеся после бомбежки и снарядов. Все сливалось в одно целое. Глазу не на чем было остановиться. Луна, как и мороз оказалась хорошим нашим помощником, хотя по небу и шли перистые облака, но луна все же время от времени показывалась, что позволяло нам периодически контролировать направление движения.

Вести машину в темноте впервые по незнакомой местности, по бездорожью, без света, когда приходиться смотреть в узенькую смотровую щель, когда машину все время бросает из стороны в сторону, никакое умение и опытность не поможет.

Поэтому водителю Савилову А.И. пришлось вести машину с приоткрытой дверцой, т.е. одной рукой управлять баранкой, а левой приоткрывать дверцу, другого выхода не было. Со своей стороны мне то же пришлось помогать Саше и не только смотреть что делается впереди, но иногда и выходить из машины для осмотра местности появившегося сомнения и прислушиваться, что делается в окружности: не слышно ли работы двигателей машин, топанье коней, и других подозрительных звуков.

При появлении луж мы стремимся сделать небольшой скачек. Покидая оборону своих войск, мы предупредили своих товарищей, особенно артиллеристов и боевого охранения, что к утру вернемся, чтобы они не приняли нас за противника, а при смене предупредили заступающих товарищей о нашем существовании. Когда проезжали огневые позиции артиллеристов, минометчиков и боевые порядки стрелковых частей; было как-то веселее, была возможность с кем-то поговорить, уточнить, миновав боевое охранение обстановка изменилась, не стало видно людей, не слышно разговорной речи, настала мертвая тишина.

Конечно, изменилось у нас обоих настроение. Естественно стали роиться различные мысли, где и что за противник, есть ли впереди минные поля, проволочные заграждения и другие препятствия, как бы не попасть в ворону или какую-либо другую яму. Чтобы несколько отвлечься и было веселее, мы с Сашей перебрасывались короткими фразами, оно и на душе становилось полегче. Но главное, на что мы обращали внимание, чтобы избежать неприятность, так мы метр за метром двигались вперед и отвоевывали пространство неизвестности, кое-где на нашем пути показались свежие воронки из авиабомб, снарядов и мин, но они были хорошо заметны, так как взрывная волна сдувала с них снег и обнажалась земля.

Чем дальше удалялись от своих, тем чаще приходилось выходить из бронюшки и прислушиваться: нет ли каких звуков и шорохов. Так мы проехали не менее 5-7 км. Противника не встретил, настроение приподнялось, стали поговаривать, что противник наверно, действительно отошел, что завтра наши войска его не догонят, но все-таки продолжал ехать вперед, Саша даже газу прибавил, ехали с обеими приоткрытыми дверями. Недолго пришлось нам радоваться. Вскоре обстановка изменилась. При очередном появлении луны вдали показалась какая-то ровная полоска, лента, по высоте 5-6 метров, преграждающая наш путь-движение. Луна скрылась. Все исчезло в темноте. Трудно было установить, что это такое. Я решил выйти из бронюшки, что за препятствие перед нами? На мое счастье в это время вновь появилась луна, полоса была похожа на железнодорожную насыпь. В это же время были замечены перемещающиеся по пояс фигуры в касках. По угловатым каскам стало ясно, что это немцы. Фрицы безусловно слышали шум работы двигателя машины, может быть не знали, кто это? Возможно и определили, но не рассчитывали, что мы так близко подъедем к ним, может быть хотели взять нас в плен? Возможно спали. Время перевалило за полночь. Ясно только одно, что они по нас огня не открывали. При следующем появлении луны они нас хорошо увидели, так как среди них появилось какое-то оживление. Вроде как-бы замешательство или какая-то перегруппировка.

Время терять нельзя было. Надо было срочно принимать решение. Их десятки людей, нас двое. Исход решали секунды. Замечено, чем мы ближе подъезжали к насыпи, тем силуэты фигур по высоте больше исчезали. Даю команду; Сашенька, спокойно, полный вперед. Разворачивайся на 180° и обратно! Попадаем в мертвое пространство от огня противника. Все это происходит под самым носом у противника. Саша разворачивает бронюшку, включает высшую скорость, дает газу, выскакивает из-под насыпи на максимальной скорости и далее «аллюр три креста».

Позади нас слышны разрывы гранат, а затем автоматные и пулеметные очереди, мотор бронемашины ревет, расстояние с каждой секундой увеличивается, еще немного и мы становимся недосягаемы для огня противника, тут надо ехать осторожно, не торопиться. Приближение к нашей обороне возникает небольшая мысль: не забыли ли товарищи в обороне, что мы уехали в разведку, к нашему счастью все закончилось благополучно.

Приказ выполнен. Установили, что противник перешел к обороне. Утром, при осмотре нашей бронемашины Б-20, вместе с Александром Николаевичем Савиловым мы обнаружили в броне две сквозные дырки, у левой фары срезало стойку, самой фары на месте не оказалось, по всей вероятности попала пуля от крупнокалиберного пулемета, на броне несколько следов и царапин от пуль.

Молодец, Саша! В тяжелую минуту не растерялся, сумел вывести машину Б-20 в такой критический момент.